Карело-финская мифология

Каре́ло-фи́нская мифоло́гия — мифология карел и финнов, близкородственных финно-угорских народов. Некоторые исследователи ранее рассматривали также и саамскую мифологию как часть общей карело-финской мифологии.

Черты языческой религии и древней мифологии финнов длительное время сохранялись в виде разных преданий, веры в могущество слова при заклинаниях и магической медицины, практикуемой знахарями, занявшими место знаменитых колдунов севера и в особенности финской Лапландии. Кроме этих пережитков, материалом для научного восстановления древней религии финнов и первоначальных мифов, играющих столь важную роль в финской эпической поэзии (см. карело-финский поэтический эпосКалевала), могут служить некоторые известия средневековых писателей, первых протестантских проповедников XVI и XVII вв. и учёных наблюдателей народной жизни в XVIII и начале XIX в.

Первый список финских богов был дан основоположником финского письменного литературного языкаепископом Микаэлем Агриколой (ок. 1510—1557).

Первым опытом систематического изложения финской мифологии считается диссертация Гавр. Арктополитана «Dissertatio academica de Origine ac Religione Fennorum»; в 1782 году вышло сочинение Э. Ленквиста, «Specimen âcad. de superstitione vet. Fennorum», в 1789 году — сочинение Кристфрида Ганандера «Mythologia Fennica».

Большое значение для изучения финской мифологии имели лекции Матиаса Кастрена (1813—1852) «Vorlesungen über finnische Mythologie», изданные в Санкт-Петебурге (1854). Этот его труд, как и другие его статьи о волшебстве финнов («Ueber d. Zauberkunst der Finnen») и общий обзор богословия и магии финнов во время язычества (см. «Kleinere Schriften», стр. 9, 225 сл.), указывали путь для дальнейшего исследования в связи со сравнительным изучением верований других финских народностей и критически-генетическим изучением вопросов о происхождении финского эпоса. В 1883 году Финское литературное общество издало сочинения Юлия Крона «О языческой религии финнов» — лекции о древнем культе, посвящённые святым местам, изображениям богов, шаманам, древним жрецам, жертвенному ритуалу у финнов и родственных народов. В 1890 году вышел фундаментальный труд Николая Харузина «Русские лопари» (М., т. 66 «Изв. Имп. общ. люб. естествознания, антроп. и этногр.»), в котором обширная глава 4-я трактует о древней религии лопарей и о следах древних верований среди современных русских лопарей. В 1900 году доктор Бертольд Кольбах (Kohlbach) напечатал этюд «Der Mythus und Kult der alten Ungarn» («Archiv für Religionswissenschaften», т. III, 322 сл.).

Можно также отметить труды В. Майнова о мифологии мордвы («Les restes de la mythologie Mordvine», «Journ. de la Soc. finno-ougrienne», V, 1889), о религии вотяков Смирнова, исследования Верещагина о вотяках Сарапульского уезда Вятской губернии и Сосновского края (ср. Бородкин, «Финляндия в русской печати», СПб., 1902). У финнов, как и у всех народностей финно-угорской и алтайской группы, бытовал в древнейшее время шаманизм, или религия волшебства. Кроме того, у них обнаруживаются следы почитания природы, покровителей родового быта, духов-предков и известных демонов и героев. Встречаются начала богоизображения в виде деревянных болванов и священных камней (сейдов).

Пантеон финских богов

К финским богам Кастрен причисляет: 1) Юмала, 2) Укко, 3) небесные светила — Пейва (солнце), Куу (месяц), Отава (большая медведица) и Техти (звезды).

За этой первой категорией богов воздушных и небесных идёт у Кастрена ряд богов водяных, земных и подземных. Почитание солнца и огня [бог огня Пану (Panu) в отличие от обыкновенного Тули] у древних финнов совпадало; огонь считался не самостоятельным божеством, а сыном солнечного света. Поклонение огню и солнцу сохранилось в кострах «кокко», которые зажигаются накануне Иванова дня, а иногда и в ночь на Троицу; тогда они называются helavalkea, то есть огонь праздника весны. Кокко обыкновенно горят на вершинах гор или где-нибудь на воде.

Сжигание кокко составляет любимейшее народное празднество. Прежде это делалось в честь Бальдера, во время наивысшего стояния солнца над горизонтом. У лапландцев когда-то культ солнца был в значительной степени распространён, как можно предполагать на основании солнечных легенд, записанных Харузиным. Солнце лапландцы рисовали себе мужчиной, живущим вместе с женой и с матерью. День наступает, когда солнце начинает объезжать мир либо на медведе, либо на олене. Самым страшным богом для колдунов и чертей является громовник Укко, у лапландцев — Айэке и Дермес (Тьермес); у него был молот, которым он поразил волшебников. С ним в связи Сторьюнкаре, бог охоты.

Вода почиталась в Финляндии во многих местах в виде Pyhä järvi (святое озеро), pyhä joki (святая река), pyhä uesi (святая вода); в рунах этот персонализм уступает обобщению в боге Ахти или Ахто. Это божество моря финны представляли себе в виде почтенного старика с травяной бородой и хитоном из пены морской. Он хозяин воды, король морских волн и властелин птиц. Богатство своё он приобрёл от погружения в море богатого Сампо. Жена его — Веламмо. К злым демонам водяникам принадлежат: Hiisi и Wesi, или Meri — Tursas (морское чудовище).

У лапландцев Мадер-акка и муж её Мадер-атча живут в воздушных сферах; оба участвуют в сотворении людей. Мадер-атча получил дар творить душу, Мадер-акка — тело. Если дитя должно быть мальчиком, то она посылает её к своей дочери Укс-Акка, если девочкой, то к другой дочери Саракка. Сотворенного таким образом человека вкладывают в тело земной матери. У эстов Маан-Эмо, супруга бога-громовника Укко, заботится не только о жатве и плодах земли, но также об оплодотворении женщин. Финнам это последнее представление чуждо.

Леса и поля оживляются целым сонмом духов-покровителей: Лиеккиё — леший, Виронканнас — дух овсяного поля и др. Вообще у финнов каждому предмету в природе был присущ haltia — гений-покровитель. По словам Топелиуса, древнеязыческие Ф. халтиа уцелели ещё до сих пор в виде домовых. Горы, озера, реки, горные источники и даже самые дома имеют своих духов-покровителей. В народе существует поверье о встречах с ними простых смертных.

Духам водных источников ещё шестьдесят лет тому назад приносили в виде жертвы мелкую монету. Рябиновое дерево священно: если жечь его на огне, оно предсказывает женихам и невестам будущее. Ни под каким видом не следует убивать лягушек и ласточек, потому что лягушка была прежде человеком, а ласточка спит из года в год на морском дне. Пауку надлежит приносить в жертву выпавшие у человека зубы.

Змеи имеют публичные собрания, на которых совещаются друг с другом. Мир подземный подвластен богу Туони или Мана; солнце светит здесь как на земле, нет недостатка в воде, существуют леса, поля, луга, водятся медведи, волки, змеи, рыбы — но общий характер страны тёмный и опасный. Семейство смерти: Туонен-укко — отец, Туонен-акка — его жена, старая женщина с крючковатыми пальцами, Калма — божество, царствующее над гробами и мертвецами (Kalma обозначает запах мертвого тела), Туонен пойка — суровый, беспощадный и кровожадный сын, Туонен-тюттерет — дочери, малые ростом, с лицом чёрного цвета; одна из них, Ловиатар, производит в сообщничестве с ветром девять мук рода человечества, другая, Кипу-тютта — дочь болезней. Поэтическое изображение этого мира представляет известная руна Вейнемейнена о поездке его в загробное царство.

Только самым искусным и могущественным шаманам-волшебникам удалась поездка в Туонелу. Противоположностью светлому празднику лета является в самую тёмную ночь года праздник Рождества Христова. В Финляндии нет такой бедной хижины, в которой не зажигали бы свечу в эту ночь. Пол в избе устилают соломой; воробьи и домашний скот получают обильный корм. Лопари чтили Рота, властелина ада, и праздновали этого бога в вечер под Рождество. Ад (Ротаймо), по представлению лопарей, находится глубоко внизу; туда ездили колдуны. Вход в ад — иногда через озёра, иногда через трещины земли. Живут там старухи-людоедки, обладающие даром воскрешать умерших. Душа живёт у людей поближе к левому боку, недалеко от сердца, по аналогии с сосной, у которой сердцевина ближе к югу. Когда человек умирает, душа идёт к богу и пребывает у него в течение трёх дней; потом она возвращается на землю и путешествует по тем местам, где пребывала прежде. — За богами, светлыми и тёмными, шёл целый ряд божеств второстепенных духов, населяющих землю и воду, живущих в лесах и на горах.

Кастрен приводит их четыре категории: а) гении и демоны природы; в) духи и души умерших; с) духи живых людей и d) демоны повальных болезней. Tontu — домового — угощали каждое утро кашей. Пара носил властелину своему творог, масло и другие съестные припасы. Maahinen жил под порогом, в деревьях, камнях и в земле. Ему жертвовали первый кусок новоиспечённых хлебов, первый глоток домашнего пива, хозяйки — молоко, для преуспеяния молочного хозяйства. Вообще как у финнов, так и у лопарей духов бесчисленное множество. Масса их населяла леса, горы, озёра Лапландии, но от них лопари не ждали больших выгод и не боялись их. Один из наиболее важных — Аккрувва, живущий в море; он приносит лопарям счастливый рыбный лов. Часто он выходит из морских волн на берег, причесывает длинные свои волосы, поднимается от устья рек вверх по течению и приводит рыб из моря в реки. В водах же живёт Тшадзеравган — водяной покойник; оба эти разряда духов любят музыку и часто играют, но их до сих пор никто не видал. Водяные божества у западных финнов наделены той же любовью к музыке. Можно было предполагать здесь тождество представлений двух родственных народностей, но полное отсутствие у лопарей любви к музыке говорит в пользу заимствования. Смиеринатта — воровской дух, приносящий своему хозяину имущество, краденное у других лиц.

Об идолах и святых местах финнов Кастрен приводит немного данных. Есть скандинавская «сага», что на берегах Северной Двины древние биармцы имели капище с идолом Юмалы в середине. В известиях средневековых проповедников говорится только о святых деревьях; из буллы Папы Григория IX видно, что тавастцы гоняют христиан вокруг святых деревьев до смерти в возмездие за то, что они отказались от языческого богопочитания. Более разнообразно было идолопоклонство у лопарей. Для изображения бога-громовника употреблялось дерево, и оттого этому идолу придали название деревянный бог (муора юбмел): брали берёзу, из ствола делали туловище, из корней голову, в правую руку клали молоток, в голову вбивали железный гвоздь или кусок кремня. Весьма вероятно, что идея такого изображения занесена из Скандинавии.

Есть предание в Эдде, что Тор во время боя с Гругниром бросил в него свой молот и разбил камень Гругнира на две части, одна из которых попала Тору в голову. Другой бог, Сторьюнкаре, назывался иначе каменный бог (Киед-юбмел). По одним писателям, он имел вид птицы, по другим — вид человека или какого-нибудь животного. Камни, называвшиеся сейдами, ставились в память предкам. Они были рассеяны в разных местах, так как лопари не хоронили своих покойников ни вкурганах, ни в дольменах. Около сейдов происходили жертвоприношения усопшим. Можно предположить, что лопари останавливались при своих перекочевках на местах, где были похоронены их предки. Обмазывание сейдов жиром служило символическим кормлением предков. Сами лопари ныне в этих камнях видят окаменевших волшебников: колдун, не соблюдавший некоторых условий шаманского ритуала, превращался в камень. В старину долгое время всякий глава семьи был нойдой — колдуном, и шаманство стояло в тесной связи с родовой религией (ср. предания у Харузина, 186 сл.). Если сейд в чём-либо оказывался виноватым, его били или топором отрубали от него кусок, чтобы причинить ему боль.

Самое место, где стоял сейд, считалось святым. Его обносили оградой, и никто не входил за пределы её без жертвенной цели. Женщины к нему не допускались. Кроме камней-сейдов были в Лапландии ещё деревянные сейды, состоявшие: а) из деревьев, корни которых изображали голову, и b) из кольев, вбитых в землю. Капища сохранялись у лопарей до недавнего времени; места их перечислены Харузиным на стр. 193. Вера в заклинания (luvut) жива до сих пор; ими вылечиваются от болезней, обеспечивается удача в любви, хороший урожай, удача в скотоводстве, рыбной ловле и охоте. Среди массы суеверий попадаются и пригодные народные средства, например ныне принятый массаж. Чем ближе к северу живут колдуны, тем более солидной они пользуются репутацией. В Швеции всех финнов подозревают в ведовстве, в Нюландии с недоверием смотрят на тавастландцев, в Тавастландии опасаются жителей Эстерботнии, а в Эстерботнии самыми грозными волшебниками считают лопарей. Если где-нибудь закружится вихрь, то стоит только бросить чем-нибудь стальным, чтобы тотчас увидеть лопарку, поднявшую своей метлой этот вихрь.

Точно разграничить мифы отдельных народов финно-угорской группы племён нельзя, так как недостает предварительных работ о верованиях родственных народов и не произведены необходимые изыскания. Исследования Кастрена выяснили пока только главные черты почитания природы у финнов, некоторые стороны родового быта и почитания предков; намечены влияния скандинавские в мифологии и демонологии, но шаманизм и жертвенный ритуал древних финнов могут быть выяснены только при дальнейшем сравнительном изучении фольклора родственных народов — ливов, эстов, лопарей, вотяков, мордвы и др. К разряду так называемых героев принадлежат у финнов Вяйнемёйнен, Лоухи, Лемминкяйнен, Илмаринен и др.

Юмала (фин. Jumala) — в карело-финской мифологии древнейшее небесное божество, божество грома. Соответствует германскому Доннеру — Тору и славяно-литовскому Перуну — Перкуну; затем слово Юмала стало обозначать бога туч, потом бога небесного свода.

Имеющеет соответствие во многих родственных финно-угорских мифологиях:

• коми — Йомал, брат Ена

• марийский: Юмо

• эстонский Юмал

• вепсский Юму,

• саамский Юмбел

Лингвистически сближается с персонажем индо-иранской мифологии Йима, Яма

Согласно скандинавским сагам, Юмала (Jomali) почитался в Биармии, на южном берегу Белого моря, где возвышалась колоссальная его статуя с серебряным кубком, полным денег, на коленях. Ему, как высшему божеству, приписывалось создание мира; ему род людской обязан и счастливыми днями весны, и правильной сменой дня и ночи; он же производит гром и посылает молнию. Люди — тоже создания Юмалы; в тяжёлой болезни его призывают на помощь. Его эпитетами являются Ylijumala — высший бог и Укко (фин. Ukko) — старец.

В некоторых местах были употребительны выражения: «Kost’Jumala» («Спасибо!») и «Jumala-gá» («С Богом!»). Постепенно расширяясь в значении, это слово в конце концов стало обозначать вообще сильного и могущественного бога, и даже перенесено было на божество христианское, в то время как первоначальные черты бога грома были перенесены на Укко.

У́кко (фин. Ukko) — верховный бог, громовержец в карело-финской мифологии. Представлялся стариком с седой бородой, разъезжающим по небу на колеснице, мечущим молнии и производящим гром. Известен как покровитель скота и урожая.

Микаэль Агрикола описывает священный брак Укко и богини Рауни. Первоначально Укко (старец) был всего лишь эпитетомЮмалы — древнейшего небесного божества, но со временем Юмала стало обозначение бога вообще, в том числе христианского, а Укко стал изображаться как бог грома. Пара Укко и Рауни является типичным дуалистическим представлением финно-угорских мифов о противопоставлении Неба — верховного, мужского божества, творца вселенной, и Земли — женского божества, зачастую — жены Неба. В Калевале описывается акт творения Укко всего сущего:

Укко, тот Творец всевышний, сам он, Укко, Бог небесный, отделил от неба воду, разделил он воду с сушей (9: 33-36)

В языческие времена имя Укко глубоко проникло в топонимику Финляндии и Карелии — повсеместно встречаются названия, связанные с капищами или просто посвящённые небесному божеству: мыс Укко (ukkoniemi), остров Укко (ukkosaari), ручей Укко (ukkooja) и т. п. На озере Инари находится остров Уконкиви («камень Укко»), который был священным местом для саамов и служил им для жертвоприношений.

В современном финском языке гроза до сих пор называется ukonilma, что буквально о значает «погода Укко».

Соответствует небесному богу эстонского пантеона — Уку.

Сáмпо (фин. Sampo) — в карело-финской мифологии единственный в своём роде волшебный предмет, обладающий магической силой и являющийся источником счастья, благополучия и изобилия. В эпосе «Калевала» его создатель Элиас Лённрот представил Сампо в виде мельницы. По-видимому, мотив перекликается с мельницей Гроти, принадлежавшей конунгу Фродди из Младшей Эдды. В самих карельских рунах, на основе которых Лённрот создал Калевалу, Сампо названо только «сшитым ободом»:

«Изменилось Сампо в Похьёле,
Сшитый обод сшит:
В нём и пашня,
В нём и место для посева,
В нём урожая всего залог».

Согласно рунам, Сампо выковал Ильмаринен в качестве свадебного выкупа (вена) за дочь старухи Лоухи, хозяйки Похъёлы, к которой сватался кузнец. По тексту Калевалы, Сампо намалывает столько хлеба, соли и золота, что хватает на еду, припасы и устройство пиров. Крышка мельницы символизирует усеянный звёздами небесный купол, вращающийся вокруг центральной оси — опоры, на которой покоится весь мир. Похищение Сампо из Похъёлы — центральный сюжет Калевалы: Вяйнямёйненотправляется в Похъёлу в сопровождении Ильмаринена и Лемминкяйнена, усыпляет её жителей и добывает Сампо из-под горы. Он увозит Сампо на лодке, но пробуждающаяся хозяйка Похъёлы настигает похитителей; во время борьбы Сампо разбивается, обломки тонут в море (поэтому море, согласно народным верованиям, богаче, чем суша). Часть обломков, однако, прибивает к земле: они влияют на урожай. Крышка была потеряна, что привело к гибели мирового дерева на Северном полюсе.

Руны о Сампо исполнялись во время календарных праздников. По мнению Уно Харва и ряда других исследователей, представления о Сампо соотносятся с образом мировой оси в финно-угорской мифологии. Все исследователи карельских рун, начиная с Лённрота, пытались понять, чем же на самом деле было Сампо. Петербургский исследователь И. В. Кондратьев в 2008 году выдвинул гипотезу о том, что Сампо — это плотина на реке, вытекающей из большого, но мелководного озера, благодаря которой удалось в сотни раз увеличить объём незамерзающей воды в водоёме, что сказочно увеличило его рыбные запасы. Плотина была возведена на реке Самро, вытекающей из озера Самро, находящемся на юго-западе Ленинградской области.